След имени Ефим в истории

Евфимий Болховитинов

"Нет науки, которая была бы ему чужда", – с уважением говорили современники о митрополите Евгении (до пострижения – Евфимий Болховитинов, 1763–1837). И действительно, в отличие от многих своих духовных коллег митрополит резко отличался не только тягой к разнообразным познаниям и невероятной любовью к книгам, но и насмешливым, даже скептическим нравом, совсем не соответствующим занимаемой должности. Приняв монашество в 1800 году, сразу после смерти жены и троих детей, Евфимий хотел только одного – обрести в стенах монастыря возможность тихо посвятить книгам и исследованиям остаток своей жизни, и его стремительная церковная карьера стала неожиданностью – а в чем-то даже помехой – в первую очередь для него самого.

Человек трезвомыслящий, нрава веселого и насмешливого, он не только не был религиозным фанатиком, напротив, всего через три дня после пострижения он уже шутил над тем, что, мол, монахи, как пауки, опутали его в черную рясу, мантию и клобук. Человека митрополит считал "растленной Адамом тварью", а в ответ на милосердные реформы в тюрьмах и сумасшедших домах заявлял: "Многие ученые нуждаются в пропитании больше сумасшедших и тюремных". После себя Евфимий оставил множество написанных им книг и исторических трактатов, имеющих немалое значение и по сей день. Кроме того, именно благодаря стараниям митрополита-оригинала в Киеве были организованы раскопки, открывшие фундамент Десятинной церкви.

Дмитрий и Надежда Зима